Вот ещё немного правды матки
37.
За исключением того, что произошло утром, день был рядовым, рядовее не придумаешь. Мы так же, как и всегда, строем сходили на бочку. Та же строем вернулись. Так же половина съездила на ГАЗ-66 на полосу, где засыпала ямки мучкой. Так же потом похихикали по поводу казарменного склада характера нашего завхоза, которого из-за его привычки командовать прозвали «генерал». Так же потом строем сходили в столовую мимо заспанных, вразнобой выползавших на свет утреннего солнца парашютистов. Так же как и всегда проглотили клейстерообразное варево нашего среднеазиатского друга Нури. Дальше были классы самоподготовки. Разрисовывание задания на лётный день в рабочих тетрадях. Тренаж в кабине самолёта по вынужденному покиданию с парашютом. Предполётные указания и полёты. Всё шло обычно. Летали в первую смену. Это означало, что вторую половину дня мы будем трудиться на достраивании казармы или на вкапывании столбов освещения на складе ГСМ, а парашютисты будут прыгать.
В воздухе кое-что уже начало получаться. Высота теперь плясала максимум 30 метров вверх, 30 метров вниз. Скорость по 10 километров в час в каждую сторону. Штопор стал выполняться легко и привычно, а на выводе капот самолёта перестал делать размашистые движения из-за хаотичной работы педалями. Даже на посадку я научился заходить более менее сносно. Ориентироваться на поляну забавной формы было легко. Выводил правда ещё не очень ровно в створ посадочных знаков, но Зорин помогал и я учился быстро.
Лётная смена закончилась. Яки вернулись на стоянки и были моментально зачехлены толпой жадных до авиации юношей. Мы пообедали и имели примерно пол часа свободного времени. Кто занимался чем, это личное дело каждого. Я же пошел на старт к парашютистам. Мне там было всё знакомо и понятно. Я с закрытыми глазами мог уложить парашют Д-5С-2 и знал все правила общения с куполами. Среди парашютистов тоже было много знакомых лиц. Тех, с кем я в своё время записался на «парашютную секцию». Фрол, Кацуба, Ромка Нестеров, Машка, Желонкин, Десятова, Догода и прочие. Я сидел в тени на обрезе двери Ан-2 и смотрел как они укладывали свои парашюты. Кто Д-5С-2, кто УТ-15, ну а кто уже заветные По-9. Крылья. На линии стартового осмотра уже собралось человек 15, а Андрей Возгенович Бархударянц проверял правильность укладки куполов. Вдруг откуда-то из-за хвоста вынырнул Владимир Сергеевич Нестеров и подошел ко мне.
- Лещенко. А ты почему не на казарме?; как-то хитро улыбаясь спросил он.
- Нам Хмеловец вроде после обеда пол часа дал. Вот я и пошел Ан-2 посмотреть.
- Да ладно тебе. Расслабься. Полетишь со мной на выброску?
- …….; я только смог кивнуть и не сдержал вспыхнувших глаз… Нестеров это видимо заметил.
- Давай на правую чашку садись пристёгивайся. Подгоняй педали и кресло по высоте.
- Владимир Сергеевич, а из карманов всё куда выложить?; спросил я и погремел ключами от казармы в нагрудном кармане на молнии.
- Оставь; усмехнулся начальник аэроклуба; - мы же не на пилотаж на Як-52 полетим. Садись давай. Уже запускаться пора.
Стремглав проскакав по наклонному полу грузопассажирской кабины кукурузника, взбираюсь в правое кресло. Видимо до меня там сидел какой то коротышка навроде Руслана Надеева. Кресло было поднято на самый верх так, что у меня даже ноги под штурвал еле протиснулись. Нащупав слева ручку регулировки высоты, я опустил кресло на самый низ, а педали утопил в самую даль под приборную панель.
Вскоре в кабину влез Нестеров. Сел, пристегнулся, положил на центральную панель пачку овальных сигарет «Прима» и надев гарнитуры включил аккумуляторы.
- Бирка сто первому запуск.
- Разрешаю сто один.
- Разрешили.
Нестеров сдвинул назад форточку кабины и крикнул в неё «от винта». Надежда Магарам махнула рукой. Сергеич перещёлкнул в верхнее положение ещё несколько тумблеров и вытянул рукоять раскрутки стартера. Под капотом, нехотя набирая обороты, начал раскручиваться тяжелый маховик. Когда через пол минуты он уже истошно выл и перестал набирать обороты, рукоять была задавлена в приборную панель. Стоявшие до этого неподвижными четыре огромные лопасти винта вдруг резво сорвались с места и рывками завертелись. Двигатель чихнул пару раз, выбросил из выхлопного коллектора большой шар белого дыма и запустился, мерно зарычав под капотом.
В это время в самолёт стали по одному подниматься парашютисты. Они с некоторым удивлением смотрели в кабину и видели на привычно пустом правом кресле меня. Шестнадцатилетнего мальчишку в тёмно-синем лётном ХБ, с гарнитурой на голове и счастливым лицом. Машка Горинова протиснулась к кабине и посмотрев на меня покачала в руках воображаемый штурвал. Я кивнул, и она уважительно вздёрнула брови кверху. Дверь самолёта захлопнулась и Понизович показал Сергеичу большой палец вверх, что мол все на борту, можно ехать. Нестеров кивнул, повернулся лицом в сторону СКП, правой рукой прижал микрофон гарнитуры к губам, а левой утопил кнопку «Радио».
- Бирка сто первому предварительный.
- Сто первый занимайте предварительный с курсом 10.
- Предварительный 10 сто первый.
Ан-2 запшикав тормозами, переваливаясь с боку на бок как беременная утка, покатил по рулёжной дорожке к предварительному старту. Я сидел с серьёзным видом изучал приборы и держал в руках штурвал. Поросячий восторг подкатывал туда же, где утром была досада от сорвавшегося полёта на вертушке.
- Сто первому исполнительный.
- Занимайте.
Владимир Сергеевич выпустил закрылки во взлёное положение и вырулил на полосу встав носом на север. Почти на север. Курсы нашей ВПП были 10 и 190 градусов.
- Бирка сто один, на борту 11 карабины зацеплены, баки сумма, к взлёту на десантирование готов.
- Взлетайте сто один.
Я весь напрягся. Нестеров повёл РУД вперёд и сказал мне по СПУ: - держи чтобы не сползал. Я правой рукой держал штурвал, а левой подхватил сектор газа и стал дожимать его вперёд, удерживая на взлётном режиме. Через какие то мгновения Аннушка чуть подпрыгнув отделилась от земной тверди и начала буквально вспухать на закрылках, уверенно и плавно набирая высоту. Сергеич убрал закрылки и перевёл двигатель на режим набора высоты.
- Скорость в наборе держи 140. Давай влево разворот. Крен 30.: скомандовал Нестеров по СПУ и убрав руки со штурвала стал прикуривать Приму.
!!!!!!! НАРОД!!!!!!! ЁКАРНЫЙ БАБАЙ!!!! У меня 3 часа налёта на Як-52, а тут начальник аэроклуба доверяет мне вести большой корабль с 11 человеками на борту!!! Никогда с такой точностью я не отлётывал ни один зачёт. Давалось мне пилотирование Ан-2 с великим трудом, с нечеловеческим напряжением, с литрами холодного липкого пота, но опозориться и не оправдать доверия я не мог. Я работаю вторым пилотом Ан-2!!!
- Южный круг полсотни пять сто один.
- Полста пять сто один отвечаем.
- Южный круг полсотни пять сто один, взлёт с бирки выброска десанта, разрешите занять над точкой 900 метров на 10 минут.
- Разрешаю 900 на 10 полсотни пять сто первый.
- понял разрешили.
Подойдя к 850 метрам Сергеич взял у меня управление и начал выбирать место для выброски пристрелки. Вскоре парашютисты один за другим, вслед звуковым и световым сигналам, скрылись в ревущем потоке забортного воздуха и мы на самолёте с открытой дверью стали снижаться… Вот уже заходим на посадку. Нестеров всё комментирует. Рассказывает каждое движение по СПУ. Вот уже подход… Выравнивание… Чуть высоковато. Задержали… Висим висим… Чуть добираем… Оп… Оп… Есть касание. Держим… Ещё держим. Начинаем притормаживать. Оп. Так. Что у нас там с топливом? Ага. Заправка. Ну поехали.
Рукоятка высотного корректора с красным шариком переведена назад и потом вперёд обратно… Двигатель осёкся и, сделав несколько холостых отмахов могучими лопастями, остановился, потрескивая горячей сталью охлаждающих рубашек цилиндров.
Мы вместе с Сергеичем идём в район казармы. На крыльце стоит Осипенко и глядя на меня шутливо так орёт:
- Лещенко! Ты где шляешься? Я что ли буду за тебя паклей стены забивать?
- Молчать: рявкнул Нестеров;- Он у меня сейчас Ан-2 сам посадил.
- А ну это другое дело Сергеич. Я то думал он курил по кустам. А так ладно конечно.
Я не поверил своим ушам. И только потом понял, что боковым зрением видел руки начальника аэроклуба на коленях ОКОЛО штурвала, готовые в любую секунду подхватить управление. Правый рог штурвала он держал тремя пальцами, указательным зажав тангетку СПУ. И точно же!!! Я сам держал скорость на планировании, сам убирал газ на выравнивании и сам тянул «рога на пузо» когда подошли к земле.
Сейчас расскажу пацанам, не поверят! Рожа расплылась в дебильноватой счастливой улыбке.
Уже в который раз за этот год…